Евгений Шишкин

 

ЛЮБОВНЫЙ КВИНТЕТ

 

Комедия в двух действиях

16+

 

Действующие лица

 

Михал Михалыч  Утехин

Лариса, его жена

Алла, подруга Ларисы

Петр Иваныч Бутусов, друг семьи Утехиных

Бродяга

Голоса: Продавщицы магазина «Роскошное белье»,

Мальчика, Футбольного Комментатора.

Примечание. Пять актеров спектакля создают квинтет. Каждый играет или имитирует игру на своем музыкальном инструменте. С этого начинается комедия. Возможно, игрой квинтета и заканчивается…

 

Действие первое

 

 

Явление 1

 

Поздний вечер. Сквер возле дома Утехиных. На рекламных щитах – гламурные красавицы, которые демонстрируют купальники.

 

Появляется Бродяга с куклой-арлекином. Рассматривает рекламы.

Строит разные физиономии рекламным красоткам. Делает для них пантомиму с куклой.

 

Бродяга (поет).

 

Я сегодня совсем одинок…

Ни друзей, ни любви и ни ласки…

И пускай был влюблен я как в сказке,

Жизнь  – не сказка, а горький урок!

 

Но улыбку наклеить всечасно

Может клоун, актер и бродяга.

Ни о чем не жалею – вот благо!

И ничто надо мною не властно!

 

Пусть полюбят других – хоть со взгляда.

Пусть обманут их будто случайно.

Всё в безумной любви так отчаянно –

Ложка мёда и капелька яда…

 

Садится на скамейку. Укладывается спать. Полная тишина. Только чуть слышен легкий храп, который доносится из дома, в котором квартира Утехиных.

 

Явление 2

 

Квартира Утехиных. Спальня. Гостиная.

Полночь. На кровати – Михал Михалыч и Лариса. Стоит храп Михал Михалыча. Лариса ворочается с боку на бок, наглухо укрывается одеялом. Наконец резко поднимает голову.

 

Лариса. Это какое-то чудище! Чудо-юдо рыба кит! (Трясет головой, трясет пальцем в ухе.) Нет, рыбы не храпят. Рыбы вообще молчат. Надо было родиться не женщиной, а русалкой. А ему тогда кем? Дядькой Черномором!.. И почему так в человеческой жизни устроено? Если одному хорошо, то другому невыносимо. Даже во сне так. Наверно, есть какой-то единственный сладкий пряник. Один его жрёт и жрёт, и жрёт, а другому – кукиш. (Трясет Михал Михалыча за плечо. Тот начинает храпеть еще громче.) У-у! Убила бы!.. Это даже не бегемот. Это слон!.. Интересно, храпят ли слоны? (Встает. Выходит в ночной рубашке в гостиную. Берет телефонную трубку, набирает номер.) Аллочка! Ты не спишь?

 

Появляется Алла в ночной рубашке с телефонной трубкой. Лариса и Алла, не замечая друг друга, ходят по сцене во время разговора в ночных рубашках, почесываются, позевывают и т.п.

 

Алла (зевая). Коню понятно, что не сплю… Кто б тогда снял трубку!?

Лариса. Извини, дорогая. Я не посмела бы тревожить тебя среди ночи, если б не этот кошмар с моим…

Алла. Что такое? Твой Михал Михалыч  не пришел ночевать домой, ты обзвонила все морги и не нашла его? У меня его тоже нет…

Лариса. Это злая шутка! Но еще минуту назад я готова была сама убить его!

Алла. Помилуй, Ларочка, за что? Твой Михал Михалыч  симпатичный, даже импозантный мужчина. Прекрасный семьянин. Вполне достойный… (Мешкается, умолкает, как будто на чем-то попалась.)

Лариса. А ты знаешь, как этот прекрасный семьянин храпит по ночам?

Алла. По ночам? Откуда я могу знать? Я же не провожу с ним ночи…

 

Лариса попутно во время разговора забирается в пиджак мужа, который висит на спинке стула, выуживает из кармана купюру.

 

Лариса (для себя). О! Заначка! Ну и ну! Не дурно! От меня хотел скрыть…(Алле.) Так вот я про храп. Не знаешь ли ты, Аллочка, какое-нибудь лекарство от храпа?

Алла. От храпа? Есть одно верное средство!

Лариса. Таблетки? Дорогие?

Алла. В деньгах это средство оценить достаточно сложно… Любовник!

Лариса (недоуменно). Ты, голубушка, там ничего не перепутала? (Настороженно.) Для кого любовник?

Алла. Ну для тебя, разумеется… Когда есть любовник, храп мужа кажется не таким громким. Храп становится даже родным и приятным.

Лариса (с сомнением). Ну за любовником-то, как говорится, не станет?

Алла. Чего не станет? Кого не станет?

Лариса (прислушивается, храпа Михал Михалыча не слышно). О! Он наконец-то кончил!

Алла (строго). Кто?

Лариса. Бегемот! Извини, дорогая, важно поймать момент, когда он кончит храпеть и быстренько уснуть… Понимаешь! (На цыпочках убегает в спальню с купюрой в руках.)

Алла (одна, мотает головой). Ну почему, почему, когда один человек сам не спит, ему не терпится разбудить другого? Наверно, есть какой-то единственный бочонок меда. Один из него жрёт и жрёт, и жрёт, как медведь лапой. А у другого слюнки текут. (Уходит.)

 

Лариса тихонечко крадется к постели, кладет купюру под подушку, осторожно забирается под одеяло. Пытается заснуть. Некоторое время стоит зыбкая тишин. Однако Михал Михалыч  переворачивается на другой бок. Из-под одеяла высовывается его нога. И храп по нарастающей начинается снова.

 

Лариса (вскакивает с воем). У-у удушила бы! (Опять идет в гостиную, берет телефон.) Петр Иваныч? Это я! (Ласково.) Не разбудила?

Бутусов (выходя в кальсонах и тельняшке, с телефоном, зевая и расправляя усы). Да, конечно, нет! Вот сижу всю ночь и жду, когда ты мне позвонишь.

Лариса. Петр Иваныч, ты человек опытный во всех отношениях и проявлениях… А не подскажешь ли какой-нибудь рецепт против храпа? 

Бутусов (зло и категорично). Конечно, подскажу! Надо как в армии. Кирзовый сапог берешь и кидаешь в него…

Лариса (с недоумением). В кого? И где я возьму кирзовый сапог? И с какого расстояния кидать? Фу, как это все грубо у тебя, Петр Иваныч!

Бутусов. Зато надежно!.. Михалыч, что ль, храпака задает? Он мастер. (С хохотом.) Ты ему велосипед устрой! Еще хлеще вылечит…

Лариса. Где я тебе ночью найду велосипед? У нас в доме и самоката нету…

Бутусов. Слухай сюда!.. Берёшь... Сперва… Кусок газеты… (С хохотом уходит.) Потом поджигаешь…

 

Явление 3

 

В спальне.

Лариса пытается устроить Михал Михалычу «велосипед». Пристраивает между пальцев высунутой ноги мужа маленький бумажный жгутик, потом щелкает зажигалки, нечаянно обжигает  мужу палец и быстро прыгает в постель на свое место, притворяется спящей.

 

Михал Михалыч  (с диким криком). А-а! Черт побери! А-а!

Лариса (резко подняв голову). Что случилось, милый? (Трет кулаками глаза, прикидываясь, что спросонья). Приснилось что-то, Мишенька? Да?

Михал Михалыч  (трясет головой, фыркает). Приснилось? Видать, приснилось… Приснилось, что голой ногой в горящий костер ступил…

Лариса (со вздохом). Бывает… Сны, милый, разные бывают… (Мечтательно). А мне вот приснилось… Мне приснилось, что я в Париже… На балу во Дворце Людовика XIV… На мне платье от… от Кардена… Перчатки от… Версаче… Бриллиантовое колье от… от Фаберже… А вот проснулась и нету – ничего… Ничего-ничегошеньки… (Складывает кукиш.) Даже платьица от какого-нибудь маленького Юдашкина и того нету! (Начинает притворно хныкать.) Даже какого-нибудь несчастного бельишка от Ив Сен Лорана! Даже какого-нибудь модного итальянского купальничка, которые везде рекламируют. Ведь впереди лето…

Михал Михалыч  (встает с постели, машет на нее руками). Вечно тебе чего-то нету… Чего-то приснится дурное… Ишь ты, Людовика XIV тебе подавай… (Уходит из спальни.)

Лариса (словно бы вдогонку). Да мне бы и не Людовика. Мне б какие-нибудь… (Достает купюру из-под подушки, любуется ею, снова прячет. Кладет голову на подушку, пытаясь заснуть. Сквозь сон будто.) Какой-нибудь купальничек от Кардена, от Диора… от Армани… (Засыпает. Начинает негромко прихрапывать.)

 

Явление 4

 

Гостиная. Шкаф. Диван. Столик с графином.

Михал Михалыч  в гостиной. Пьет воду прямо из графина.

 

Михал Михалыч  (один). Вот женское племя! Всё мало! Всего мало! Всем завидуют, чертовки!.. Даже не подозревают, за что их мужики-то ценят… Белье им от Кардена подавай… Да самые ценные черты женщины не в купальнике от Кардена…  Скромность! Трудолюбие! Жертвенность! Незахапистость!.. Счастье захапистым быть не может!.. Белье ей от Весаче подавай… (Открывает платяной шкаф, разглядывает одежду жены.) Сколько тряпья, а вечно надеть нечего… (Достает парик жены.) Вроде свои волос есть, а эти штуки покупает. (Примеряет парик на свою голову.) Э-эх! Говорят, чтобы понять женщину, надо хотя бы ненадолго побывать в ее шкуре… (Стоит перед зеркалом в парике жены, любуется. Кокетливо говорит женским голосом.) А что, я еще очень даже ничего… Правда, надо бы немного похудеть… Садиться на диету… Фу! Садиться… Присесть на диету! (Гладит живот, кривляется перед зеркалом.) Надо выбрать какую-нибудь вегетарианскую, как у Джины Лолобриджиды… Свиная отбивная с макаронами, под майнезом и острым соусом! Ведь настоящие-то мужчины любят женщин не за формы… Хорошего человека чем больше, тем лучше… Нет, диету начнем с понедельника… а лучше с нового года… Диета диетой, а жрать-то хочется… Даже ночью… (Лезет в шкаф, берет большой кусок пирога. Ест, запивает водой из графина.)

 

Явление 5

 

Спальня, гостиная.

В спальне, заслышав чавкающие звуки, Лариса резко просыпается, резко поднимает голову, прислушивается. Ощупывает постель, мужа нет. Наконец она осторожно встает, идет в гостиную. Перед ней предстает муж в женском парике, с куском пирога.

 

Лариса. Ты чего?

Михал Михалыч  (с полным ртом, пряча за спину кусок пирога). Ничего… Попить захотелось…

Лариса. А чё у тебя там?

Михал Михалыч.  Тебя это не касается.

Лариса (указывая на открытый шкаф, где белье и одежда). А это чё? Чего ты туда лазил?

Михал Михалыч.  А это так. Прикидка… Чтоб твой размер знать… Вдруг чего-то пригляжу… в магазине…

Лариса. А без примерки ты мой размер не знаешь?

Михал Михалыч. Путаю. Я и свои-то размеры путаю…

Лариса. А здесь чё? (Указывает на голову.)

Михал Михалыч.  Где?

 

Лариса подходит к нему, сдёргивает парик с головы и стучит по голове. Громко раздается звук большого «барабана». Михал Михалыч  замахивается на нее. Лариса убегает.

Наконец оба супруга снова в спальне. Примирительно смотрят друг на друга, улыбаются. Лариса даже ластится к мужу.

 

Лариса. Мишенька, тут у тебя из кармана бумажка выпала… Я подняла, оказалось денежка… Ты, наверное, мне хотел сюрприз сделать?

Михал Михалыч (обреченно). Ну конечно, о чем речь… Ладно, всё, спим. Тишина!

 

Оба начинают прихрапывать.

 

Явление 6

 

Интерьер магазина «Роскошное белье». Женские манекены, стилизованные прилавки.

Михал Михалыч  и Голос Продавщицы.

Звенит колокольчик. В магазин входит Михал Михалыч.  Он в шляпе. Осматривается.

 

Голос Продавщицы (бойко). Рада приветствовать вас! Чем могу быть полезна? Что подсказать?

Михал Михалыч.  Да жене бы вот, подарок бы такой какой-нибудь…

Голос Продавщицы. Куртуазный?

Михал Михалыч. Я не знаю, чего это такое. Но, похоже, ей это подойдет. Куртуазный… Слово-то какое, и не поймешь, чего там этакое…

Голос Продавщицы. Она блондинка? Брюнетка?

Михал Михалыч.  Крашеная она. Сейчас вроде рыжая ходит…

Голос Продавщицы. Пирсинг есть?

Михал Михалыч. Это что за зверь?

Голос Продавщицы. Татуировки на теле имеются?

Михал Михалыч. Да вы что? Она не судимая!..

Голос Продавщицы. Ясно. Пирсинга нет. Возраст к сорока. Слегка полноватая…

Михал Михалыч Она, понимаете, любит всякие там финтифлюшки. Кружева, рюшки-хрюшки. Чего-нибудь такое этакое…

Голос Продавщицы. Размер бюста, пожалуйста?

Михал Михалыч  (снимает шляпу, заглядывает внутрь, прикидывает) Как в анекдоте… 54-й, наверное… Ну, где-то примерно…

Голос Продавщицы. Понятно… Размер бедер соответствующий… Смею предложить вам комплект французского эротического белья. Бюстгальтер на просвет, ажурный шелк, стринги и в дополнение и в дополнение парфюм во флаконе фаллической формы.

Михал Михалыч.  Э-э-э! Вот уж вот этого не надо, последнего… Никаких фаллических форм! Я пока сам с ними… А белье сгодится… И скоко это обойдется? Ух ты! Дороговизна-то какая…

Голос Продавщицы. Но вы же рыцарь. Если в наш магазин заходит мужчина – он истинный джентльмен. Ради любимой он готов на любые жертвы…

 

Михал Михалыч  один. Держит в подарочной коробке упакованный комплект женского белья.

 

Михал Михалыч  (один). И куда такие деньги вбухал? Две каких-то тощих тряпочки. Тела-то совсем не прикрывают… Купить бы сатину рулон на такие деньги. Мужских трусов нашить – мне б на три жизни хватило… Да-а. Вот женщины! Как закатят капризы, так и мужики-то враз пустоголовыми становятся. (Снимает шляпу, стучит себе по голове, раздается звук «большого» барабана. Пугливо озирается по сторонам.)

 

Явление 7

 

Сквер возле дома Утехиных.

Лариса и Бродяга. Потом – Бродяга один.

Бродяга сидит на скамейке с куклой-арлекином. Появляется Лариса, Бродяга прячется за скамейку. Лариса садится на скамейку, достает сигарету, роется в сумочке, ищет зажигалку.

 

Бродяга (высунув куклу над скамейкой возле Ларисы, голосом куклы). Добрый день, сударыня! Может быть, огоньку?

Лариса (сперва пугается, а потом принимает игру). Ишь, какой шустрый!.. Наверно, выпить хочешь?

Бродяга. И закусить!

Лариса. Я не подаю попрощайкам и бродягам.

Бродяга. Я готов отработать…

Лариса. И чего ты умеешь?

Бродяга. Угадывать желания.  Вы напишите свое желание на бумажке. Положите записку в сумочку. Я отгадаю желание, а потом мы проверим по записке.

Лариса. Ясновидящий, что ли? Знаю я вас, хитроглазых! Вам только деньги слупить… Лапши навещаете!

Бродяга. Что вы, я вам и задаром отгадаю. Только желание должно быть, главным, очень искренним. Сокровенным…

Лариса. О! Куда хватил! Может, таких вещей и в природе нет, о которых я сокровенно мечтаю.

Бродяга. А все же давайте попробуем. Вот вам листочек. И карандаш. (Подает ей листочек бумажки и карандаш.)

Лариса. Хм, ну ты меня достал. Придется писать… (Склоняется к листочку, пишет.)

Бродяга (воровато заглядывая ей через плечо). Эй-эй! Стоп! Вы слишком много нулей пишете! (Появляется возле Ларисы, окончательно выдает себя.) Я так не играю.

Лариса. Ну вот, нарисовался… (Оглядывает Бродягу.) А чего, нули надо было прописью писать?

Бродяга. Я же говорил про сокровенные желания. Неужели у вас нет сокровенных желаний?

Лариса. Да полно! Хоть отбавляй!.. Только, дружочек, они все у меня с нулями. Как же без них, без родимых, без нулей-то! Сам, поди, знаешь, что такое, когда в карманах ветер… Годы-то летят, самые драгоценные женские годы! А хочется и того, и другого, и третьего. На Лазурном берегу побывать, в роскошном платье показаться где-нибудь на знаменитой тусовке, норковую шубу – в пол, машину бы новую – джип бы «ауди»… (Вздыхает.) А на зарплату мужа не на Лазурном берегу, а только в голубых мечтах купаться да слюнки глотать.  

Бродяга. А желаний без нулей – совсем нет?

Лариса. Какие-такие сокровенные желания в наше время без нулей?!

Бродяга. Ну, например, соловья послушать… На лодке покататься на озере в лунную ночь. Пройтись по бесконечному маковому полю. Так чтоб от ярких цветов и запахов голова закружилась…

Лариса. Понятно, да ты еще и наркоман. Вот тебя на маковое поле и тянет!

Бродяга. Нет-нет. Я к примеру сказал…

Лариса. Ну, дружок, такие желания только в юности бывают. Да и то не у всех. Ты давай угадывай чего-нибудь по-взрослому. От мильёна и выше! Наверно, и сам об них мечтаешь?

Бродяга. Что вы, сударыня! Я совсем о другом мечтаю. Хотите я расскажу свое заветное желание.

Лариса. Валяй! (Щелкает по носу куклу-арлекина.) Своей болтовней ты уже на булочку с маком заработал.

Бродяга. Я вот сейчас мечтаю больше всего на свете… Забраться на гору Афродиты… Там, на склоне горы, сорвать цветок прекрасной богини и преподнести его своей любимой девушке… чтобы с ней больше не расставаться никогда-никогда…

Лариса. Приворот, что ли? Ну, мне это, дружочек, за ненадобностью. Мой Михал Михалыч от меня и без приворота никудышеньки не денется. Кто ж его будет кормить, поить, обстирывать, обглаживать… И слушать, как он по ночам сифонит... Ладно, дружок, угадал ты мои желания. Держи! (Протягивает кукле-арлекину купюру. С заботой.) Только сильно-то не пей! Не надо… (Уходит.)

Бродяга (вдогонку). Как вас зовут, сударыня?

Лариса. Лариса!

Бродяга (один, говорит кукле-арлекину). Ах! Какое чудное имя! Такая милая, ухоженная женщина… С таким прекрасным именем… И такая несчастная! У нее не нашлось ни одного сокровенного желания… без нулей. Как мне ее жалко! Мне всех людей жалко, которые о деньгах мечтают или завидуют кому-то… Они такие несчастные, такие несвободные… (Всхлипывает, ложится на скамейку, засыпает, спит тихо, не храпит.)

 

Явление 8

 

Там же.

Бродяга. Бутусов. Потом Михал Михалыч.

Бродяга спит на скамейке. Появляется Бутусов.

 

Бутусов (напевает). Была весна, цвели дрова. И я решил по саду прогуляться. Смотрю, она лежит в саду, не может воздухом весенним надышаться. (Останавливается возле скамейки со спящим.) Рота, подъем!!! (Бродяга ошалело вскакивает.) Становись! Равняйсь! Смирно! С места с песней шаго-о-ом марш!

Бродяга (начинает запевать и идет строевым шагом). Не плачь, девчонка, пройдут дожди. Солдат вернется, ты только жди… Э-э, с чего это вдруг? Мы с вами, любезный, не в армии! А перед небом все равны!

Бутусов. Как бы не так! И перед небом есть те, кто равнее!

Бродяга. Может быть, даже так. Но перед бродягой – все равны, все одинаковы. Все человеки!

Бутусов. Бродяга, значит? Что ж ты, товарищ бродяга, бродишь один? Без товарищей. Помни, что выпивать в одиночку – последнее дело.

Бродяга. Я не один. Вот мой друг (Показывает куклу-арлекина.)

Бутусов. Так то ж тряпка! (Треплет куклу-арлекина.) Он не живой!

Бродяга. Он живее многих живых! Люди разучились друг друга слушать. Разучились друг друга любить… А он меня любит. Он меня не предает. Он никогда не предаст! И я ему очень нужен. Без меня он пропадет, умрет. Истлеет. А со мной – он жив, любим, и, может быть, счастлив… Он мой самый верный друг. Он никогда не унывает… А как он умеет слушать! Как понимает! (Гладит куклу-арлекина.) Ни один друг, ни одна, даже любимая женщина не способна так слушать, так понимать…

Бутусов. Да-а, ты уж баб-то и не поминай… С ними уж точно не поговорить по душам. Не выпить по-настоящему. А на охоту и вовсе не возьмешь!.. Женщина хороша в быту. Как дневальный в казарме. (Хохочет.) Бывало, увидишь мусор, как рявкнешь: «А ну-ка убрать мигом!» Или: «А ну-ка подать мне борща!..» А потом поставил женщину на тумбочку, как дневального, и любуйсь… И всех делов.

Бродяга. Да разве захочет женщина на тумбочке-то как дневальный стоять? Она внимания, заботы, ласки требует… Женщина – существо тонкое, сентиментальное… Мечтательное… Капризное…

Бутусов. В армию бы всех баб! На выучку! Тогда б ветра у них в голове  меньше было. А меня б к ним главным военачальником. (Хохочет.) Я бы как гаркнул: По-о-олк!!! Ложись!!!

 

Появляется Михал Михалыч с подарком.

 

Михал Михалыч (Бутусову). Ты чего, Иваныч, расшумелся тут? Не в лесу… Смотрю и штаны генеральские надел… Так ведь ты у нас прапорщик!

Бутусов. Так в том-то весь смак, Михалыч. Какой же прапорщик не мечтает стать генералом! Я, Михалыч, на охоте в этих штанах себе настоящим генералом чувствую… Да и случись мне с каким-нибудь егерем столкнуться… Он как лампасы увидит, на морду мою с усами глянет, и враз думает: к этому лучше не придираться…

Михал Михалыч.  Да, Петр Иваныч, морда-то у тебя, пожалуй, на маршала потянет. Тебе бы еще усы по-буденновски накрутить. Ты их щипцами горячими попробуй. Или на эти – бигуди…

Бутусов. Для лесу, Михалыч, без бигудей обойдемся… На охоту собираюсь. Вот провианту купил. (Трясет рюкзаком, где что-то гремит.)

Михал Михалыч.  Я вот тут тоже хрен знает что купил. (Кладет подарочную коробку на скамейку.)

Бутусов (протягивает ему банку пива, которую достает из рюкзака). Освежись, Михалыч.

Михал Михалыч.  Освежусь… (Пьет пиво.) На уток охоту-то затеял?

Бутусов. На кабана… (Загораясь.) Эх, знал бы, Михалыч, как охоту-то я люблю! Когда я ружье готовлю да предвкушаю… О! Во мне здоровья и радости на пять пудов прибавляется… А уж в лесу как залягу-то я… (В экстазе хватает палку вместо ружья, пристраивается за скамейку.) Сижу в засаде… Жду… Жду… Жду кабанчика… Терплю, выжидаю… Но сердцем чую, что он где-то поблизости… Где-то тут мой красавчик!.. (Слышны звуки леса: пение птиц, шелест листвы и хвои и т.п.) Слышу: шорох… Идет, идет, миленький. (Изображает, как идет кабан: встает на колени, ползет, нюхает, хрюкает. Потом опять идет на исходную охотника.) И вот он, голубчик, все ближе, ближе… Сердце мое стучит – бух! Бух! Бух! А я сам вздохнуть боюсь, пошевелиться не смею… И тут он в секторе обстрела… Родной, пухленький… Я весь, как натянутая струна… Подпускаю его еще ближе, еще ближе… И тут… (Стреляет из палки.) Бах!!! Жах!!! Тарабах!!! Тарарабабах!!! (С лукавой улыбкой, полушепотом.) А кабанчик-то мой, красавчик, уже на боку! Предсмертно ножкой дрыгнул и копец ему! Душа моя обливается радостью. Такой радостью, что никому, кроме охотника, и не снилась.

Михал Михалыч.  Да, брат, хорош кабанчик-то… Ох! И хорош…

Бутусов. Давай-ка еще по пивку. Такого кабанчика надо обмыть. (Достает еще по банке пива.)

Бродяга. Господа, с такой охоты. С такой добычи, грех не пожертвовать соотечественнику…

Бутусов. Да-а, кабанчик жирненький такой… Пальчики оближешь… Держи! (Подает Бродяге банку пива.) Под кабанчика очень приятно…

Михал Михалыч.  А я больше всего на свете люблю футбол. Когда, к примеру, наша сборная в  одной 64-й финала играет… (Слышен шум трибун, свистки арбитра.) У меня на столе – пивко, вобла вяленая, орешки… А мама на кухне готовит рыбный пирог… В холодильнике – водочка припотела. Как наши гол всадят – так позволительно рюмку… В особо важные матчи – икра красная. И раки!

Бутусов. Если с раками, то футбол у нас очень хорош! (Хохочет.)

Михал Михалыч (загораясь). Наши, конечно, пропустили на первых минутах… Но еще полны решимости отыграться… И вот вратарь си-и-и-льным ударом выбивает мяч вперед. И случайно он оказывается в ногах у нашего левого крайнего нападающего… (Слышен рев трибун.) Получив мяч, наш нападающий с испугу начинает действовать. Вот он обвел судью. Идет дальше по левому краю. Дает себе пас на ход. Перемещается на правый край… Идет вперед… Пара обманных финтов. Удар в коленную чашечку сопернику…  И вот наконец он врывается в штрафную площадку… Еще один обманный финт, удар соперника локтем в грудь. Еще один финт… Наступил бутсами на ногу защитнику. И вот он один на один с вратарем… (В экстазе скидывает с себя на землю шляпу.) Трибуны ревут… Вратарь мечется туда-сюда… Удар!!! (Пинает шляпу.)

Бутусов (вскочив на скамейку.) Го-о-ол!!!

Бродяга. Го-о-ол!!!

Михал Михалыч.  Штанга!

 

Все, отдышавшись, жадно пьют пиво, переживают футбольный эпизод.

 

Бутусов (Бродяге). А ты чего, любезный, любишь?

Бродяга. Я музыку люблю. Песни…

Бутусов. О! Это по-нашему! Понимаю… Мы, бывало, с товарищами после бани за стол сядем. По стопочке холодненькой… да с соленым огурчиком… А потом как жахнем хоровую (Поет, горланит): «Белая армия, черный барон, снова готовят нам царский трон. Но от тайги до британских морей, Красная армия всех сильней!»

Бродяга. Я больше лирические песни люблю… Чтоб сердце щемило… 

Михал Михалыч  (резко встает со скамейки.) Всё, мужики! Прижало меня… Побегу… Давай, Иваныч, кабана тебе жирного… А вам – песен и танцев…

 

Михал Михалыч  почти бегом отправляется в дом.

 

Явление 9

 

Там же.

Бродяга. Бутусов. Голос Мальчика.

 

Бутусов. Видал, как с пивка-то его прижало. Почки, видать, отлично работают… Я вот в Германии бывал. Вот где мастера пиво-то глушить…

Бродяга (указывая на коробку.) Коробку какую-то оставил. Подарок, похоже.

Бутусов (вертит подарочную коробку в руках.) Только вот тащиться к нему на четвертый этаж без лифта меня не климатит… (Свистит.) Эй, малый, поди-ка сюда!

Голос Мальчика. Чего, дяденька?

Бутусов. Шпарь на четвертый этаж, в сорок пятую квартиру, передай вот это!

Голос Мальчика. Скоко?

Бутусов. Чего скоко?

Голос Мальчика. Скоко платишь, дяденька?

Бутусов. Ишь ты хмырь! Я в твои годы лошадь на вы называл. А ты сразу: скоко платишь!

Бродяга. Такой маленький, а уже бизнесмен.

Бутусов. Скоко хочешь?

Голос Мальчика. Пачку «Мальборо».

Бутусов. Оборзел! Пять сигарет! Отнесешь – получишь. Жду здесь!

 

Явление 10

 

Квартира Утехиных. Гостиная. Михал Михалыч.  Лариса.

Михал Михалыч  вбегает в дом. На ходу, нога об ногу скидывает ботинки, пробегает мимо Ларисы.

 

Лариса. Ты чего? Чё стряслось?

Михал Михалыч.  Чего-чего? Того!

Лариса (передразнивая). Чего того? Кого того? Внятно!

Михал Михалыч.  Пива я выпил две банки. Прижало! (Убегает в туалет.)

Лариса (язвительно, глядя вслед мужу). Фу, пиво! Какая гадость!.. Болельщик несчастный… Я понимаю: Ницца, берег моря, открытое кафе, сухой мартини со льдом… Элегантный официант-негр – весь в белом.

 

Раздается звонок в квартиру.

 

Явление 11 

 

Лариса. Голос Мальчика.

 

Лариса (подойдя к двери). Тебе чего, мальчик?

Голос Мальчика. Вот! Это вам, тетенька! Дяденька с усами просил передать.

Лариса. Мне? Дяденька с усами? (Разглядывает подарок.) А на словах он что-нибудь просил передать?

Голос Мальчика. Сказал, чтоб вы заплатили мне за доставку подарка.

Лариса. За доставку?

Голос Мальчика. Чаевые, так сказать.

Лариса. Скоко тебе?

Голос Мальчика. Полтинник.

Лариса. Ну у тебя и аппетиты… Родители случайно не в ЖЭКе работают? Там такие тарифы задирают!

Голос Мальчика. Мороженое нынче тоже не дешево… Я вам радость доставил, скупиться нельзя.

Лариса. Ну ладно уж! На вот тебе! Отвали! (С интересом разглядывает подарок.) Ну, Петр Иваныч удивил… (Выглядывает в окно, машет рукой невидимому Бутусову.) Удивил…

 

Явление 12

 

Там же.

Лариса сперва одна. Потом Михал Михалыч.

 

Лариса (открывает подарочную коробку, в изумлении разглядывает эротическое белье). О! Ну и шалун! Просто сумасшедший!.. Надо же – как это мило с его стороны! Но ведь это рискованно, домой, через мальчишку… (Опасливо озирается.) И все-таки шалун! Такие вещи!.. Он, конечно, сумасшедший! Однако, очень оригинально!

 

Михал Михалыч, выйдя из туалета, услышав хруст подарочной слюды, замирает. Потом на цыпочках крадется в гостиную. Тайком наблюдает за Ларисой.

 

Михал Михалыч (вкрадчиво). Это кто это сумасшедший-то? А?

Лариса (испуганно пряча подарок за спину). Какой сумасшедший? Так я, сама с собой… Ты-то тут при чем?

Михал Михалыч. Как это сама с собой? А шалун кто? Кто он шалун-то твой?

Лариса (нервно). Что ты пристал, как липучка. Сказано тебе: сама с собой.

Михал Михалыч. А ты со мной, со мной поговори… И чего это ты там от меня прячешь? Чего там у тебя?

Лариса. Чего-чего? Ничего! Не твоего ума дело!

Михал Михалыч (оторопев). А чьего ума дело?

Лариса (порывается уйти). Не твоего!

Михал Михалыч. Э-э, нет! Ты погоди, погоди! Куда это ты? Стой!.. Давай показывай, чего там у тебя? (Преграждает жене дорогу.)

Лариса. Не лезь! Не твое! Не лезь!

Михал Михалыч. Как это не лезь? Как это не лезь? Я полезу! Еще как полезу! (Пытается отобрать у жены подарок.)

Лариса. Руки убери! Не тебе подарено!

Михал Михалыч. А вот мы сейчас узнаем, чего тебе дарят.

Лариса. Не смей! Лапы убери, придурок!

Михал Михалыч. Ах, вот ты как! (Активнее нападает на жену.)

Лариса (отбиваясь). Отстань! Отцепись! Только сунься! Укушу!

Михал Михалыч. Кусай, стерва! Хуже будет! Покажи!

Лариса. Фиг тебе!

 

Идет возня, борьба между мужем и женой. Лариса кусает мужа за плечо, он вскрикивает. И становится неукротим. В какой-то момент подарочная коробка разрывается, оттуда появляется эротическое белье. Лариса, уличенная, с ужасом замирает.

 

Михал Михалыч (держа в руках эротическое белье).  Так вот тебе чего шалуны-то дарят? За какие такие услуги такое бельишко? А? (В истерике топчет белье ногами. Лариса стоит в оцепенении. ) Вот тебе! Вот тебе! (Отшвыривает в угол белье, сурово оборачивается к жене.) Сейчас ты мне, гадина, все расскажешь! Всё-всё! Все свои похождения… (Он хватает жену за горло.) Чего у тебя с ним было, с шалуном? Говори! Всё говори! А то задушу! (Сильнее сжимает горло, у Ларисы высовывается изо рта язык.)

 

 

Явление 13

 

Квартира Бутусова.

Бутусов и Михал Михалыч.

 

Бутусов (один, собирается на охоту, напевает). Была весна, цвели дрова, и я решил по саду прогуляться. Гляжу она лежит в саду, не может воздухом весенним надышаться. А я нахал, я к ней пристал, и попросил два нежных поцелуя…

Михал Михалыч нервно тарабанит в дверь квартиры Бутусова.

 

Бутусов. Кто там? Что за дьявол? Двери-то не казенные! (Открывает дверь.) А, Михалыч, чертяка, заходи! А я вот на охоту собираюсь...

Михал Михалыч. Поздно...

Бутусов (в растерянности). Чего поздно?

Михал Михалыч. Поздно собираться на охоту. На тот свет собирайся!

Бутусов. Ты что, Михалыч? Какая муха тебя укусила?

Михал Михалыч. Не муха! А змея меня укусила. (Показывает на плечо, укушенное женой.) И ты эту змею не только знаешь, но даже с ней... Ты ей даже интимные подарки за это даришь! (Хватает ружье Бутусова.)

Бутусов. Какие подарки? Какие змеи? Михалыч, ты чего? Это же ружье, а не палка. Оно стреляет... По-настоящему. Там же дробь, на уток...

Михал Михалыч. Ты у меня сейчас аистом полетишь? (Нервно стреляет из ружья выше головы Бутусова.)

Бутусов (падая на колени.) Михалыч, пощади! За что?

Михал Михалыч. А ты не знаешь? А кто такой шалун? (Снова стреляет мимо Бутусова, опять заряжает ружье.) Кто такой шалун? Кто подарки дарил? Эротические?

Бутусов (на коленях). Я! Я и есть шалун! Ты только не стреляй, Михалыч. Я буду шалун? Я есть шалун. А эротические не я? Клянусь! Не я…

Михал Михалыч (словно в затмении). А кто? Кто? Кто?!! (Вскрикивает и сам замирает.)

Бутусов. Шалун я. Эротические подарки – не я...

Михал Михалыч (с горечью). Ты же мне в дружбе клялся, Иваныч! Со мной на брудершафт сколько раз пил! Как же ты мог с моей женой?.. Сукин ты сын!

Бутусов. Прости, Михалыч. Бес попутал... Прости, виноват, позарился на чужое. Без лицензии, так сказать, на охоту вышел, на лисицу...

Михал Михалыч. Кабан ты противный!

Бутусов (ползает на коленях.) Да ведь это давно и было-то. Уж больше месяца прошло… Да мы и всего-то раза три встречались... Ну четыре – максимум… Да и она какая-то холодная была...

Михал Михалыч (вскрикивая от ревности). Ты у меня сейчас тоже холодным станешь! (Выстрел.)

Бутусов. Помилуй, Михалыч... Давний грех... Да ведь и не я один с ней... Вон Палыч из 25-го дома тоже с ней раньше дружил… (Замирает, понимая, что проболтался со страху.)

Михал Михалыч (перезаряжает ружье). Какой Палыч?

Бутусов. Люди болтают. Язык без костей... Я не видел. Свечку не держал... Вранье все это, Михалыч! (Прячется за мебелью.) Не переживай ты из-за баб...

Михал Михалыч (палит из ружья). Гадина! Гадина! Гадина!

Бутусов. Не казни, Михалыч! Не казни! Исправлюсь. Непосильным трудом заглажу свою вину... Не казни!

Михал Михалыч. Гадина! И она, и ты – обе... оба гадины! (Стреляет еще раз над головой Бутусова, бросает ружье, убегает.)

Бутусов (один, на коленях, зажав голову руками). Чуть он меня не кокнул... Хватил я адреналинчику-то… Побывать в шкуре кабана, когда на тебя с ружьем охотится рогатый муж – это не шутки… А про Палыча-то я зря ляпнул... Отвлекающий маневр, думал... Надо Палычу звонить, предупредить, а то не дай бог Михалыч его завалит, не разобравшись… Как кабана. О, бедный Палыч!

 

Явление 14

 

Квартира Утехиных.

Лариса одна, сидит в спальне на кровати. Потом Михал Михалыч.

 

Лариса (нервно занимаясь маникюром). Ходи за ним… Готовь ему… Обстирывай… Обглаживай… А никакой благодарности. Никакого снисхождения… Умный мужчина этого даже бы и не заметил. Постарался бы не заметить! А мужик дурак, лезет туда, где сам же и огребает... Ведь я за ним не подглядываю... Недавно я у него в кармане пиджака обнаружила женскую шпильку. Ну и что такого? Он в ухе этой шпилькой ковыряется. Пусть ковыряется...

Михал Михалыч (быстро входит). Сидишь?!

Лариса. Могу лечь. (Ложится.)

Михал Михалыч. Правильно! Змеище, как ты, удобнее лежать! Со всякими-разными!

Лариса (поднимается, угрозливо). Чего-чего?

Михал Михалыч. Того-того! Чего слышала? Ты мне еще за Палыча ответишь.

Лариса. За какого еще Палыча?

Михал Михалыч. За такого! Из 25-го дома!

Лариса. На понт меня берешь?

Михал Михалыч. На какой еще понт? Ты лучше расскажи на какой понт тебя брал Палыч?

Лариса. Свихнулся совсем?! Да я тебя самого в желтый дом отправлю... Вместе с твоими иванычами, палычами... От грехов не  отказываюсь, но оговоров не потерплю. А-а!!! (С прозрением.) Провокацию затеял? Думаешь, поймать меня на дешевую наживку, старый придурок?

Михал Михалыч. Кто это старый придурок?

Лариса. Ты и есть! (Что-то прикидывает, загорается). А-а! А я-то тоже дура, ох! дура я дура!  Все прощала ему, вид делала, что не знаю...

Михал Михалыч. Какой еще вид? Чего еще не знаешь?

Лариса. Всё знаю! Всё! (Наступает на мужа. Засовывает руку ему в карман пиджака.) А эта женская шпилька откуда? У меня таких нет. Откуда?

Михал Михалыч. Откуда-откуда? Алла дала! (Подавленно умолкает.) В ухе свербело... Она тут подвернулась на улице и дала мне...

Лариса (злорадно). Вот оно что! Она подвернулась…Только шпильку дала? Больше ничего не дала?.. Я подозревала, подозревала ведь... Но не думала, что ты ходишь... Боже! Боже! Боже!

Михал Михалыч. Куда я хожу?

Лариса. На Кудыкину гору!

Михал Михалыч. Ты говори, да не заговаривайся. Я на Кудыкиной горе сроду не был.

Лариса. А к подруге моей ходил? Покорял сердце? Ты морду-то не отворачивай! Правду говори! В глаза смотреть!

Михал Михалыч (морщась). С чего ты взяла? Бредни все это! Шпилька какая-то. Я уж забыл про нее… Вспомнил! Я ее, шпильку эту, на улице нашел. Иду, увидел, на асфальте блестит, понравилась. Дай, думаю, возьму в ухе поковыряться. Удобно. Можешь сама попробовать! На-ко вот засунь в ухо свое, почувствуешь, как здорово ковыряться… (Протягивает ей шпильку.)

Лариса. Я же знала... Я же всегда знала...

Михал Михалыч. Чего ты знала? Чего?

Лариса. Знала, что все мужики – кобели и жмоты... И еще храпят как сволочи! (Уходит.)

 

Михал Михалыч (один). (Поднимает эротическое белье.) Откуда это? Откуда? От верблюда! Сам ведь и купил на свою шею… (Берет телефон, набирает номер.) Алё! Магазин?

Голос Продавщицы. Салон, молодой человек.

Михал Михалыч. Понимаете, какое дело… Я тут у вас бельишка подкупил. Но размер не подошел…

Голос Продавщицы. Неправда! Размер у нас безразмерный… И на улитку, и на слона можно надеть…

Михал Михалыч. Цвет не мой. Гамма не подошла к пирсингу…

Голос Продавщицы. Белье обмену и возврату не подлежит.

Михал Михалыч. Ну, фасон, фасон не тот. Не мой фасон. Совсем не мой!

Голос Продавщицы (сурово и издевательски). Жаба, что ли, душит? Нет уж нет, мужик, купил так носи! (Слышны короткие гудки телефона.)

Михал Михалыч (один). Вот женщины! Такие прелестные, добрые, внимательные… когда до замужества. А потом… А потом… Уж годам к тридцати пяти такими стервозами делаются, так мужиков возненавидят – туши свет… (Слышен звук рубильника, общий свет неожиданно гаснет, словно его слова кто-то подслушал. Шепотом.) А еще, бывает, и храпят за милу душу! И чё теперь делать-то? Перекурить надо… Антракт!

 

 

 

Действие второе

 

Явление 1

 

Квартира Аллы.

Алла и Михал Михалыч.

Михал Михалыч вбегает к Алле. Хватаясь за голову,  ходит туда-сюда.

 

Михал Михалыч. Я влип, Аллочка! Влип, по уши!.. Как муха… (Машет рукой.)

Алла. Что ты, дорогой? Муха в дерьме не залипнет! Вот если она сядет на мед, то тут-то уж и попадется.

Михал Михалыч. Я обманут. Меня предали…

Алла (успокаивая, сажает его рядом, кладет его голову к себе на колени). Кто тебя предал, Мишенька?

Михал Михалыч. Все! Друзья! Жена! Все! Даже продавщица из магазина…

Алла. Ну, друзья – это песня старая. Избавь нас Бог от друзей, а  с врагами мы сами разберемся… Но вот про жену, про Ларису – я не согласна! Ларочка – прекрасная женщина!

Михал Михалыч. Да ты знаешь, что эта прекрасная женщина…

Алла. Знаю! Знаю, милый…

Михал Михалыч. Откуда? Она тебе говорила, а ты от меня скрывала?

Алла. До чего же мужчины глупы… Всякая женщина, Мишенька, даже при самом благоприятном устройстве семейной жизни испытывает обделенность. Нехватку любви! Каждую женщину рано или поздно подстерегает тоска, внутреннее одиночество, мечты о свежих романтических встречах…

Михал Михалыч. Это Иваныч-то свежий романтический случай? Да он вовремя не убитый кабан! Да и она тоже… Парики себе на башку вешает…

Алла. Возраст, милок, тут роли не играет. Прекрасная женщина в любом возрасте прекрасна! Женщина в любые годы – кладезь открытий, удовольствий, вдохновения. Главное – докопаться до сути женщины, до ее готовности к любви и наслаждению. Эх, сколько кругом неоткрытых женских сердец! Сколько неиспользованных чувств и страсти! И все из-за чего?  Из-за отсутствия достойных мужчин! Кругом одни… гады!

Михал Михалыч. Ну ты, Аллочка, давай полегче! Гада тоже нашла…

Алла (успокоительно поглаживая его). Гад и есть… Любой мужик – гад. Еще и цветочек женщине не подарил, а уж в мозгах у него только плотские штучку-дрючки!

Михал Михалыч. Какие еще дрючки? Не до дрючек мне… Жить-то как дальше?

Алла. Хорошо жить! В радость и удовольствие… Сейчас я тебя ликерчиком угощу… А рожки? (Гладит его по голове). Мужскую особь в природе всегда отличали рога… Это естественно и даже красиво…

Михал Михалыч (вскакивая). Чего ты несешь? Чего еще там красиво? (общупывает свою голову.)

Алла. А ты как хотел, Мишенька? Чтоб жена у тебя была как телевизор? Стоит, молчит и хлеба не просит. Включил, поразвлекался… А потом щёлк, и снова выключил до следующего раза… Так ты хотел?

 

Раздается звонок в дверь. Алла идет к двери, смотрит в глазок.

 

Алла (негромко). Лариса пожаловала… Откуда она? И так сразу… Без звонка… Эх!  Давай-ка, Михалыч, поскорее через балкон…

Михал Михалыч. Какой балкон? Четвертый этаж!

Алла. Это у тебя четвертый. Без лифта. У меня всего лишь второй. Но без пожарной лестницы.

Михал Михалыч (мечется). Высоко. Разобьюсь!

Алла. Ты же спортсмен.

Михал Михалыч. Какой я к черту спортсмен!

Алла. Футбол любишь по телевизору смотреть!  (Опять слышится звонок.) Давай, Михалыч… Давай!

Михал Михалыч.  Нет, не смогу. Лучше в шкафу отсижусь. Или под столом. (Бросается то туда, то сюда.)

Алла (тащит его к балкону). Давай, мой рыцарь. Мой Ромео! Он тоже любил балконы… На старт! Внимание! Пошел!

Михал Михалыч. Плевать я хотел на Ромео… Нет, лучше по водосточной трубе… А-а-а!

 

Михал Михалыч прыгает с балкона, слышен, грохот, шум, и сразу – громкий лай своры собак. Алла поскорее закрывает балконную дверь.

 

Явление 2

 

Алла и Лариса.

Лариса входит в комнату, Алла садится к столу и пьет чай.

 

Лариса. Что, голубушка, чаек пьем?

Алла. Все, подруга, пьем. И чаек. И кофеек. И коньячок... Все, что льется, то и пьется…

Лариса (окидывает взглядом стол). Ишь, как у тебя! И ликер. И медок!

Алла. Что-то ты нынче воинственна, подруга. Попей-ка чайку. С ликерчиком!

Лариса (с вызовом). Ну, давай, голубушка, угощай меня тем же, чем муженька моего потчуешь...

Алла. Ах, вот оно что! Проболтался... Ну, не мудрено! Мужики так болтливы! Их чуть-чуть щекотни, он всю правду и выложит... Ну, коли так... Тогда... (С подозрением смотрит на Ларису.) Скандал, драчку с кусаньями, с царапаньем, с криками, с истерикой устраивать будем?

Лариса. Обойдемся. Слишком много чести для моего старого пентюха.

Алла. Ну, не скажи! Наш Михалыч еще ого-го!

Лариса. Да? Наш? Наш Михалыч еще ого-го?

Алла. Ого-го!.. Крепкий брутальный мужчина!

Лариса. Брутальный? Тут можно поподробнее…

Алла. Эх, до чего ж глупы жёны! Всякий мужчина, Ларочка, даже при самом благоприятном устройстве семейной жизни испытывает обделенность. Нехватку любви! Каждого мужчину рано или поздно подстерегает тоска, внутреннее одиночество, мечты о свежих, романтических встречах…

Лариса. Это ты-то у нас свежая романтическая встреча? Да и мой, романтик-то, наш Михалыч, – уж поободрался порядком. 

Алла. Возраст, милочка, тут роли не играет. Достойный мужчина в любом возрасте орел! Мужчина в любые годы – кладезь открытий, удовольствий, вдохновения. Главное – докопаться до сути мужчины, до его готовности к любви и наслаждению. Эх, сколько кругом неоткрытых мужских сердец! Сколько неиспользованных чувств и страсти! И все из-за чего?  Из-за отсутствия страстных женщин! Большинству жён важно, чтобы их Михалычи приносили деньги и картошку с рынка.

Лариса. Что ж ты, подруга, такая страстная, а замуж не выходишь?

Алла: Есть женщины, для которых главное – замуж выскочить. А по мне: с хорошим человеком и без штампа в паспорте хорошо… Чайку с ликерчиком? Наш Михалыч очень уважает с ликерчиком.

Лариса. С ликерчиком? Вот уж не знала, что он сладкие напитки любит. Думала, что только пиво дуть. Впрочем, все они кобели сладкое-то, любят.

Алла. Беда всех жен, что они плохо знают своих мужей. Вот скажи, к примеру, какой у нашего Михалыча любимый цвет?

Лариса. При чем тут цвет? Черный, наверное. Он ботинки всегда черного цвета покупает. Да и костюмы у него все темные... Чай тоже пьет только черный.

Алла. Вот и не угадала, подруга! Зеленый! Именно зеленый! Цвет футбольного поля! Я даже постель зеленой простыней заправляю, чтобы наш Михалыч чувствовал себя в постели как неотразимый Бекхэм! (Сама себе зажимает рот.)

Лариса. Кем он себя чувствовал на постели? Кем?

Алла. Бекхэмом. Футболистом из английской Премьер-лиги. Из Манчестер-Юнайтеда... Красавчик такой... Глаз не оторвешь. А уж темперамент...

Лариса. Неужели?

Алла. А вот скажи, какое блюдо наш Михалыч предпочитает?

Лариса. Какое еще блюдо? Картошку жаренную за милу душу порет! Макароны по-флотски... Капусту соленую...

Алла. Сама ты капуста! Больше всего наш Михалыч любит пироги с рыбой! С каким смаком он их уплетает!

Лариса. Это верно... Мать у него рыбные пироги печь мастерица...

Алла (загораясь). А знаешь ли ты, подруга, чего он больше всего любит в интимной жизни?

Лариса (выпучив глаза). Чего?

Алла (шепчет ей что-то на ухо). И чтоб игриво, весело…

Лариса. Не может быть…

Алла. А еще... (Снова шепчет на ухо.)

Лариса. Иди ты! Вот бы уж не подумала.

Алла. Вот я и говорю, жёны очень ленивы и не любопытны! Это про них сказал классик… Вместо того, чтобы взять своего муженька в ласковые рученьки, хорошенько взбодрить (изображает, что кого-то трясет за грудки), а потом выжать из него все достоинство (изображает, что выжимает тряпку). Ленивые жены вместо этого ищут и всячески находят лишь одни недостатки своих мужей, хотя толком мужей не знают! Вот скажи мне, подруга, чем отличается жена от любовницы?

Лариса. Ну и чем отличаются?

Алла. Жена видит недостатки мужа. Любовница – достоинства!

Лариса (сперва с недоумением смотрит на нее, потом наливается яростью, поднимается со стула). Ах, ты курва! (Начинает гонять Аллу вокруг стола.)

Алла (кричит). А-а-а!

Лариса (передразнивая.) Б-б!!! Тебе лучше «б» подходит...

Алла (вскакивает на стул). Стоп! Стоп! Стоп! Мы же договорились, что без драки и без царап-царапов... Да и как можно бить не только свою верную подругу, но и ангела хранителя вашей семьи!

Лариса. Ты чего брякнула-то? Не сбрендила, голубушка? Про ангела-то-хранителя? (Крутит пальцем у виска.)

Алла. Нет, нисколечко не сбрендила! Ты пораскинь мозгами-то, подруга! Сними парик и выпусти свои мозги наружу, дай волю им, простор...

Лариса. С чего ты взяла, что у меня парик? Если у тебя на голове волос нет, то у меня пока свои...

Алла. Это я образно сказала.

Лариса. Образно... Ты давай не увиливай, про ангела говори!

Алла. Я и есть истинный ангел! (Машет руками, как крыльями.) Разве я собираюсь отнимать нашего Михалычу у тебя, у семьи? Нет, ни столечки! Не собираюсь!

Лариса. Зачем он тебе нужен? Скупердяй, изменщик. А еще храпит как бегемот...

Алла. Следовательно, я нанести ущерба семейному очагу не пытаюсь. С другой стороны, я оберегаю нашего Михалыча от посягательств других женщин. Я никому больше не позволю притронуться к нему. Больше он ни в чьи руки не попадется! Тут я на страже стою, как солдат!.. Да как же ты не поймешь, подруга, я дополняю гармонию вашего семейного сообщества.

Лариса. Все-таки вашего или нашего? Михалыч-то, по-твоему, наш?

Алла. Наш, конечно! И при моей опеке, он из семьи не уйдет, и никакая другая к нему подойти не посмеет!.. На Востоке не случайно гарем придумали. Чтобы брак был устойчивым…Эх! Да если б в каждую семью по такому ангелу-хранителю, как я, процент разводов, равнялся бы нулю! То, что Михалыч в семье недополучает, здесь, у меня, наверстывает...

Лариса. О как! Да может, тебе еще и приплачивать за это?

Алла. Не плохо бы! За постой и питание Михалыча. Аппетит, кстати, у твоего Михалыча…

Лариса. У нашего…

 Алла. Ну я и говорю, зверский аппетит у него, будто дома не кормят… А уж после зеленого стадиона... (Прикусывает губу, пятится от Ларисы.)

 

Явление 3

 

Сквер возле дома Утехиных.

Бродяга сидит с куклой-арлекином на скамейке. Время от времени пьет из бутылки.

 

Бродяга (рассказывает кукле-арлекину). Как быстро летит время! Жизнь – словно один миг! Прекрасный, вдохновенный… Ослепительный миг! Который люди, мой друг, так и не научились ценить... Кругом такой красивый мир! Деревья, цветы... Скамейки… (Глядит на бутылку, пьет из нее.) Крепкие напитки... Любовь в конце концов! Великое несравненное чувство!.. Когда-то я был безумно влюблен в девушку. Она была тоже влюблена в меня. По крайней мере, мне так казалось... Она была очень красива. Все влюбленные девушки очень красивы. Все любящие люди очень-очень красивы! У них в глазах особенный свет. Искристый, неподражаемый… Звали ее Лариса… Такое нежное и загадочное имя… Она любила музыку, любила танцевать... (Танцует с куклой-арлекином.) Однажды мы пошли с ней в ресторан. В дорогой ресторан! Я назанимал денег, чтобы вывести ее в этот праздничный мир... Мы сидели с ней в ресторане в отдельной открытой ложе. Золотом сияли столовые приборы. По залу кружили официанты в бабочках, в бокалах пенилось шампанское... Моя Лариса была в белом платье, будто невеста... Она была так хороша – я глаз с нее не сводил... Я был безумно влюблен в нее. Я был безумно счастлив и горд! Ведь у меня самая очаровательная и нежная Лариса на свете!... (Пьет из бутылки.) Потом на сцену, освещенную огнями рампы, вышел оркестр. В зале полилась лирическая танцевальная музыка. Глаза у Ларисы загорелись – она очень любила танцевать. И тут произошло неожиданное!.. В нашу ложу к нашему столику подошел молодой человек. Он был прекрасно одет, симпатичен, подтянут. Он извинился передо мной и протянул руку Ларисе. Он приглашал ее на танец… Я растерялся! Я не смог запретить ему! Я не смог удержать ее! Она тоже растерялась, даже побледнела... А потом подала ему руку... В зале звучала музыка. Моя Лариса танцевала с ним... Ее кавалер оказался блестящим танцором, чего не скажешь про меня. Она улыбалась ему. Ей было с ним хо-ро-шо. Он непроизвольно обнимал ее в танце... Мне казалось, что она совсем забыла обо мне... А я сидел за столиком один. Сердце мое рвалось на части от ревности и обиды... И тут я понял... Я это очень хорошо понял в ту роковую минуту, что не смогу быть с ней! Не смогу идти с ней по жизни. Потому что очень сильно, без памяти люблю ее... Это было безумие! Но я не хотел, не мог видеть, что кто-то притрагивается к ней, что она кому-то улыбается, что ей может быть еще с кем-то приятно... Я смотрел, как Лариса о чем-то перешептывалась в танце с молодым человеком, они улыбались друг другу... Она в белом платье. Словно чужая невеста... Я положил деньги на столик для расчета и незаметно исчез из ресторана... (Пьет из бутылки.) Мир рухнул для меня. У меня не хватило сил бороться с ним! Я не смог пережить свою любовь, свою ревность... В тот же вечер я сбежал из нашего города, и мы никогда больше не виделись с Ларисой... Кто-то считает, что я предал ее... А мне кажется, она просто не любила меня... Может быть, ей хотелось меня любить. Но появился другой, который умеет танцевать, и вся ее любовь... улетучилась…(Машет рукой.) Вот так-то, мой друг, бывает у людей… Ты хочешь сказать, не у всех? Да, ты прав… Если двое любят друг друга истинной любовью, им не страшны танцоры. (Допивает содержимое бутылки до последней капли.)

 

Бродяга (поет).

 

Пусть останется тайна во всем:

Взгляд, улыбка, свиданье, разлука…

Каждый был хоть однажды влюблен,

Без любви и без тайн – что за скука!

 

И мечта не исчезнет во тьме:

С нею тайна – сестра и защита…

Свет не гаснет в любимом окне,

Там моя, там твоя – Афродита.

 

 

 

Явление 4

 

Там же.

Бродяга и Михал Михалыч.

Михал Михалыч идет прихрамывая.

 

Михал Михалыч (увидев Бродягу). О, старый приятель! Вы, любезный, все еще здесь? Под открытым небом?

Бродяга. Странно было бы, если б бродяга оказался у себя дома… Но, как вы верно заметили – открытое небо! В отличие от дверей, которые так часто бывают закрытыми! Так же, как человеческие сердца!

Михал Михалыч. При чем тут сердца? Вам, наверное, не до сердец… Хочется выпить…

Бродяга. И закусить! Послушайте, добрый господин, я немного пьян, но совсем не сыт! Не пожертвуете ли вы на пропитание жертве любви?

Михал Михалыч. Это вы-то жертва любви? По-моему, вы жертва (щелкает по горлу.)

Бродяга. Нет-нет! Это (щелкает себя по горлу) всего лишь следствие. Весь яд был в любви. Этим ядом я отравился однажды. Потеряв любимого человека, я стал и себе не нужен... Тут появилась она (указывает на пустую бутылку) – верная спутница, которая сопровождает до могилы. Правильнее сказать, провожает до могилы. При этом быстро провожает. Но это следствие… Вся причина вот здесь. (Указывает на сердце.)

Михал Михалыч. Да мы с вами, любезный, отчасти коллеги. Я тоже в какой-то мере жертва любви. Вернее сказать, жертва женского коварства! Женщины, замечу вам, любезный, всегда ходят с камнем за пазухой, чтоб огреть этим камнем по башке мужчину в самый неожиданный момент… После таких ударов у мужчины широко открываются глаза на женский пол, который почему-то назван слабым. По ошибке, я думаю.

Бродяга. Нет, тут нет ошибки. Женский пол – и слабый, и нежный, и прекрасный! А вот глаза у вас напрасно широко открылись...

Михал Михалыч. Почему напрасно?

Бродяга. На женщин лучше смотреть вприщур... А еще лучше вполутьме... В полутьме женщина куда привлекательнее, загадочнее… Ведь даже признание в любви мужчина шепчет чаще всего женщине вполутьме... И уж никак нельзя при ярком свете разглядывать женскую душу...  Оставьте в душе женщины тайну. Тихий закоулок... Право на грешную любовь... и увлечение...

Михал Михалыч. Не многовато ли будет?

Бродяга. А вы сами в себе покопайтесь! Пройдитесь-ка с фонариком… (Достает из кармана фонарик «жучок», протягивает Михал Михалычу.) Пройдитесь по закоулкам своей души.

 

Михал Михалыч ходит с фонариком, что-то символически освещает и шарахается от освещенных мест, при этом вскрикивает: «Фу! Ой! Надо же! Гадость-то какая!»

 

Михал Михалыч (отдавая фонарик). Да я не только с фонариком, я с зажженной спичкой в закоулки души своей заглядывать не хочу…

Бродяга. Это почему?

Михал Михалыч. Потому что там всякой дряни полно! Ведь что иной раз хочется-то...

Бродяга. Что?

Михал Михалыч. Хочется выпить… на халяву. Гульнуть, не тратясь... Так, за здорово живешь... Ну и хапнуть чего-нибудь, что плохо лежит... Я вот олигархом мечтаю стать!..

Бродяга. Ну это круто!
Михал Михалыч. А знаете, отчего всё это?

Бродяга. Откройте, отчего же?

Михал Михалыч. Всякий соблазн от несправедливости идет. Почему одни хапают, от роскоши бесятся, а другим – накось выкуси... Вот и встает еще один великий русский вопрос: «Чем я хуже?!». А следом за вопросом и соблазн… Э-э, нет коллега, уж лучше не бродить по закоулкам души. Это как в дерьмо ступить...

Бродяга. Вот видите. А чем женщина хуже?

Михал Михалыч. Вы хотите сказать, чем она лучше? Тоже мечтает о чем-нибудь таком-этаком. О том, чтоб любовь завести на стороне, под носом у мужа, и пригрести чего-нибудь к рукам шаловливым... Обвешаться погремушками, бирюльками, камешками… Купальник от Кардена, от Диора…

Бродяга. Это так, дражайший господин. И все же не так! Не так!!! Женщина намного нас выше, чище, мудрее! А наш с вами долг щадить ее, жалеть ее… И прощать! Ведь женщина – существо более природное, эмоциональное… Она так естественна! Как бабочка, которая летает от цветка к цветку.

Михал Михалыч. Срывает удовольствия?

Бродяга. Нет, что вы! Удовольствие – совсем не то… Она ищет истинной любви. Но при этом часто ошибается…

Михал Михалыч. Да вы, коллега, еще и философ. Но, как я погляжу, сами из-за какой-то бабочки переползаете со скамейки на скамейку. И при этом рассуждаете о женских достоинствах.

Бродяга. Бродяга обязан быть философом. Иначе не прожить. Когда над головой открытое небо, а крыши нет ни зимой ни летом, тогда надо мудрствовать...

Михал Михалыч (после некоторой паузы). Однако, прошу вас, коллега, на огонек... Так сказать, накормлю и обогрею собрата по несчастью.

Бродяга. Буду премного благодарен. Мужская солидарность – это не так уж мало, поверьте мне, как уличному человеку. (К кукле-арлекину.) Правда, мой друг?

Михал Михалыч. Пойдемте, любезный!  Поведаете мне свою любовную историю… Под закуску.

 

Явление 5

 

Сквер у дома Утехиных.

Лариса. Алла. Бутусов.

 

Алла. Дамы и господа! Я не вижу большой трагедии в сложившейся ситуации. Любой человеческий конфликт, в том числе и семейный, имеет свою завязку, а главное – развязку.

Бутусов. Чего-чего? Какие еще подвязки?

Алла. Ну, вам этого понять не дано! Вы у нас без завязки и развязки. Сплошная бесконечность... Круг какой-то… Или нуль!

Лариса. Шутки в сторону! Напротив, меня как раз интересует не конец, а начало. Откуда ноги растут.

Бутусов. Ноги растут? Да всем известно, откуда…

Лариса. А где вот твои мозги, Петр Иваныч, находятся? Как же ты, глупый, надумал передать интимный подарок через какого-то дворового мальчишку? Причем в тот момент, когда мой Михалыч...

Алла. Наш Михалыч.

Лариса (Алле). Тьфу на тебя! (Снова к Бутусову.) Когда наш... мой... тьфу ты! Словом, когда Михал Михалыч был дома? Где были твои мозги? (Стучит по голове Бутусова – раздается звук, словно стучат по большому барабану.)

Бутусов (растерянно слушает звук в своей голове.) Эге-ге! (Сам пробует стучать по своей голове, звук тот же самый, хохочет.)

Лариса. Что эге-ге? Тот маленький прощелыга содрал с меня еще пятьдесят рублей за доставку! И сказал, что ты надоумил выпросить у меня денег ему на мороженое!

Бутусов. Так этот щусенок и с меня слупил полпачки сигарет. Гаденыш!

Алла. Позвольте, господа! Мороженое, полпачки сигарет, гаденыш... Насколько я понимаю, речь зашла об интимном презенте... То есть когда-а (тянет букву «а» подбирая слова.)

Лариса (передразнивая). Бэ-э! У тебя лучше «б» выходит.

Алла. Это надо еще посмотреть, кто «б»!.. Речь идет о подарке эротического характера, я так понимаю... Но не мальчишка же с улицы купил его...

Лариса. Ну, конечно, не мальчишка! А вот этот (указывает на Бутусова) великовозрастный дуб... Нет-нет, то что купил – молодец! Оригинал, шалун... (Игриво щекочет его.) Но распорядился презентом эротического характера так безголово.

Бутусов. Чего я-то? Я-то тут при чем? Ничего я не покупал!

Алла. Да, это на него не похоже!

Лариса. Простите, а кто же тогда покупал?

Бутусов (с кривой ухмылкой). Да чтоб я чего-то купил эротического характера…(гомерический хохот.) Да я сам (стучит себе кулаком в грудь) эротический презент! (Хохот.)

Лариса. Что ты ржешь, Петр Иваныч, как конь?

Бутусов. Так подарок-то – презент ваш – Михалыч оставил на скамейке. Его с пивка прижало. Он в туалет рванул, а коробку на скамейке оставил... Тут пацаненок и выплыл. Я его курьером вдогон послал.

Алла. Выходит, подарок купил сам, наш Михалыч? Кстати, что там, эротическое белье? А размер? Для кого купил?

Лариса. Ну, не для тебя же!

Алла. Как знать... (К Бутусову.) Так презент точно вам не принадлежит?

Бутусов. Точнее не бывает. Клянусь! Да вы сами посудите: неужели я такой дурак, чтоб тратить деньги… (умолкает, глядя на Ларису.)

Лариса. И то верно. Ты, Петр Иваныч, еще тот жлоб! От тебя шоколадки, маленькой «Аленка» не дождешься. А чтобы изысканное белье, с таким вкусом... О!.. (К Бутусову.) Тебе только по кабанам палить из двустволки!

Бутусов. Но-но! Я еще ого-го! Я еще любую живность могу заинтересовать, ежели… (С вызовом и кокетством глядит на Аллу.)

Лариса (недоуменно). Зачем же тогда он хотел узнать, что было в подарочной коробке? Почему он дрался со мной как лев, чтобы посмотреть на содержимое?.. А при этом сам... Сам оказывается это... (показывает образно коробку) и купил... (Слышен звук возни, крики, ругательства, реплики, которые издавали Лариса и Михал Михалыч, борясь за подарок.) Он хотел сыграть...

Алла (самодовольно). Он просто подарочек готовил для другой!

Лариса. Фигушки тебе! Зачем бы он понес его в открытую, да еще нечаянно оставил на скамейке у Петра Иваныча? Я же дома была! И приди он с подарком домой, наверняка его бы спросила: что там в нарядной упаковке? (Отходит в сторону, пытается что-то осмыслить.)

Бутусов (Алле). Да, дамочка, вам не светит.

Алла. Еще неизвестно, у кого чего засветит, когда докопаемся до всей правды… Вам, товарищ, явно не хватает фантазии. И мозгов!

Бутусов. Мозгов у меня полно! Больше, чем у Страшилы из сказки «Волшебник Изумрудного города».

Алла. О! Какие познания в литературе. А еще какие книги вы знаете?

Бутусов. Еще «Серую шейку» по радио слушал.

Алла. Похвально… Проведем тест на ваши умственные способности… Длинное, зеленое, зубастое, водится в реках Африки? Что это такое?

Бутусов. Напильник.

Алла. Для начала неплохо. Усложним задачу. Желтый, полосатый, с клыками, водится в Уссурийской тайге.

Бутусов. Тут и думать нечего – напильник!

Алла. Браво! Последний вопрос. На проводах, на электрических проводах, сидят двое. Маленькие, серенькие, умеют чирикать…

 

Бутусов задумчиво ходит туда-сюда.

 

Алла. Что, не знаете?

Бутусов. Знаю! Я вот только не понимаю, зачем двум напильникам лезть на электрические провода?

 

Подходит Лариса.

 

Лариса (с прозрением). И подвиг, и преступление мужчины начинаются с женского каприза… Дура я! Дура! (Хнычет.)

Алла. Трезвая самооценка!

Бутусов. Надо тоже по голове-то постучать (Пробует постучать по голове Ларисе, она его отталкивает.)

Лариса. Михалыч мне сюрприз готовил. Мы ж с ним накануне говорили... Я ему желания свои открыла. Он хотел меня удивить... А я…

Бутусов. Да вроде получилось. Он всех удивил. (Хохот, который резко обрывается.) Но ведь он меня чуть не грохнул из-за какого-то женского бельишка…

Лариса. Неотесанный вы чурбан, Петр Иваныч... Это изыск... Это шик… Это стиль… Это Европа!

Бутусов. Европ-па? Изыск, говоришь? По мне палил, подлец, из двух стволов, а сам-то выходит (глядит то на Ларису, то на Аллу) на два фронта с разными там и «а» и «б»…

 

Лариса и Алла подскакивают к Бутусову. Он умолкает.

 

Лариса и Алла (хором, в зал, заносчиво и гордо). А ну, бросьте в нас камень те, кто не грешен!

Бутусов (через паузу). Да я бы вас обоих... обеих бы... как уток... дуплетом бы! Пух-х!!! Потому что, где бабы, там у мужиков раздор!

 

Лариса и Алла воинственно, строевым шагом наступают на Бутусова. Тот поднимает руки вверх: «сдаюсь!».

 

Бутусов. Нечего лясы точить. Выпутываться надо. С Михалычем на мировую идти...

Лариса. Спасать надо Михалыча.

Алла. Нашего Михалыча!

 

Явление 6

 

Квартира Утехиных. Гостиная. Спальня.

Михал Михалыч и Бродяга.

 

Михал Михалыч. Да, уважаемый коллега, если то, о чем вы рассказали, только наполовину правда, все равно очень душещипательно… Хотите еще вина? (Достает из шкафа бутылку.)

Бродяга. Кто ж не хочет? Вино делает человека другим человеком. Добрым. Человечным. Незлопамятным. Если бы всем наливать с утра по стакану вина, жизнь в стране была бы иная. Люди бы думали о любви…

Михал Михалыч. Какая ж тут любовь, если с утра лыко не вяжет? Любовь пьяных боится…

Бродяга. Ваша правда. Нет счастья в вине! Отупение и забытье. Счастье пьяным не бывает...

Михал Михалыч. А вот утеха, любезный, всегда пьяна! (Пьет вино.)

Бродяга. Любовь и злой не бывает… Я все еще влюблен, коллега... И все, как мальчишка, думаю о своей Ларисе, как о принцессе. Капризной, очаровательной...

Михал Михалыч. И богатой?

Бродяга. Нет! Богатство, как короед, изъедает душу. С богатством на место любви приходит комфорт и довольство... А любовь – это другое… Это когда каждая клеточка дрожит от света звезды… От взгляда на луну…  Такое даже за миллионы не покупается…

Михал Михалыч. Что ж вы не вернетесь в свой город, не разыщите свою очаровашку?

Бродяга. Я все время думаю об этом... Я боюсь за нее. Сам струсил, сбежал… А вдруг и она, увидев меня, тоже струсит… Легко любить чистого, состоятельного… Такого, как вы. А такого, как я?.. Для этого сила нужна… Душевная. Большая сила… (Пьет вино.) А вдруг Лариса уже меня забыла? И сейчас ей хорошо с другим... Каким-нибудь танцором... Женская любовь тонкая, как паутинка... Может, я уже порвал ее... И не стоит показываться на глаза, чтоб не мутить душу любимому человеку. (Опьяневший, склоняет голову на стол.)

Михал Михалыч (один). Эх, счастье, счастье! Все грезят любовью и счастьем... Я помню, в молодости тоже выдумывал всякие сентиментальные штучки… Лунные ночи… Бессонные… Разговоры… Книжки какие-то… Даже стишок наизусть помнил: «Ночь, улица, фонарь…» Глупости! Ночью надо спать! Плотно поужинал – и на боковую. Да как дашь храпака!!! А все эти заоблачные любови – чистый пустяк… Настоящее счастье мужчины, состоит в следующем (начинает загибать пальцы): футбол – четвертьфинал – в телевизоре, пивко на столе... а на кухне слышен стук посуды (раздается призрачный стук посуды и даже запах выпечки), – это моя мама готовит рыбный пирог... И больше никого поблизости! Никаких женщин! (Вдруг спохватывается, озирается.) Сегодня число какое? Да сегодня же наши играют! Наша сборная – с дворовой командой из Словакии. Международная встреча!

 

Слышны голоса на лестничной площадке у двери квартиры, знакомые голоса. Михал Михалыч прислушивается, а потом кидается к пьяному, полуспящему Бродяге.

 

Михал Михалыч. Послушайте-ка, любезный, пойдемте-ка отдыхать... Отдыхать, коллега... Отдыхать. Баиньки-бай… Спи, мой милый, засыпай…

 

Михал Михалыч укладывает бродягу в уголок на диван, снимает с него ботинки, которые надеты на босу ногу, закрывает пледом. Куклу-арлекина кладет за диван. Потом хватает свой подарок,маленький телевизор, надевает наушники и прячется в кладовке.

 

Явление 7

 

Гостиная Утехиных.

Входят Лариса, Алла, Бутусов.

 

Лариса. Да мне мой Михалыч...

Алла. Наш...

Лариса. Нет, мой!.. Мой Михалыч подарил мне роскошное белье от Кардена, от Лорана, от Диора...

Бутусов. Хорошо, что не от папы Карло... деревянный бушлат!

Лариса. Он купил мне дорогой сюрприз... Нес его домой, чтоб порадовать любимую жену... А тут ты, усатая дубесина! (Опять стучит по его голове – звук барабана.) А ты? (К Алле, передразнивая.) Наш Михалыч, наш Михалыч... Воду мутила. Михалыч только мой! Мой дорогой Михалыч! Мишенька...

Алла. Ты же сама говорила, что готова его убить, что он храпит, как носорог.

Лариса. Как бегемот!

Бутусов. Носорог лучше к Михалычу подходит. Он с рогом!

Лариса. Храп, храп... Я сейчас бы в ушки вставила беруши и всё – нету храпа. (Она достает из шкафа беруши и демонстративно вставляет в уши.)

 

Наступает полная тишина. Бутусов и Алла при этом что-то громко обсуждают, скорее всего, что сам Михалыч виноват в своих происках, но также и попутно дают друг другу оценки.

В какой-то момент Лариса достает из ушей беруши. И сразу резко слышит голоса Аллы и Бутусова.

 

Бутусов (с жаром). Он ружье хватает и в меня... Палит из двух стволов. Как в кабана…

Алла. И что, промахнулся? Жалко...

 

Лариса опять вставляет в уши беруши – опять полная тишина. Через некоторое время она достает беруши.

 

Алла (Бутусову). На таком усатом коне, как вы, можно воду возить, а не только...

Бутусов. Ну если я конь, чего и не отрицаю, то вы еще та кобыла-то…

Лариса. Хватит! Всем примириться надо! Всем! Покаяться и примириться.

Алла. Это верно. Уж если женщина попалась на крючок, слёз жалеть не надо! Мужчины больше всего от женских слёз тают...

Бутусов (разгладив усы). Я вот по-мужски Михалычу скажу. Виноват! Признаю! Морду танком сделаю и скажу напрямую...

Лариса. Морду танком можно не делать. Она у тебя и так на бульдозер похожа...

Бутусов. Так и скажу. Гадом буду, Михалыч... (Стучит в грудь.)

Алла. Зачем вам еще раз гадом становиться?

Бутусов (яростно). Всё, скажу, Михалыч! Больше на твою жену не позарюсь, ближе чем на три метра не подойду! (Спохватывается, замирает.)

 

Тут они все разом обращают внимание на пустые бутылки из-под вина. Некоторое время стоят в изумлении, оглядываются, замечают спящего на диване. И все осторожно  продвигаются в сторону дивана.

 

Явление 8

 

Квартира Утехиных.

Михал Михалыч прячется в кладовке перед экраном маленького телевизора. Сидит напряженно в наушниках.

Лариса, Алла, Бутусов стоят у дивана, на котором наглухо укрытый пледом спит Бродяга.

 

Лариса. Спит, милый. Настрадался, мой мальчик.

Алла. Наш бедный Михалыч! Некому тебя было пожалеть в тяжелую минуту. Напился с горя...

Бутусов. Это по-мужски! Женщины вечно мужика толкают к стакану. Горемыка! Я бы сейчас и сам вмазал стакан с ним за компанию...

 

Вдруг все замирают, прислушиваются. Тишина. Все слушают тишину.

 

Лариса. Не храпит...

Алла. Даже сапа не слышно.

Бутусов. Выкушав бутылку, он должен храпеть как стадо носорогов...

Алла. Может, вылечился? Может, гипноз какой...

Бутусов. Может, помер?

Лариса. Типун тебе на язык... Дышит.

 

Из-под пледа вдруг высовывается босая испачканная нога Бродяги. Все стоят оторопевшие.

 

Бутусов. Сколько ж Михалыч ноги-то не мыл?

Лариса (очумленно). Подменили! Подменили-и-и…

Алла (с веселым прозрением). Вот оно! (Резко сдергивает со спящего плед.) Я же говорила. Лучшее лекарство от храпа мужа – другой мужчина!

 

Бродяга переворачивается, сладко спит.

 

Явление 9

 

Квартира Утехиных.

В кладовке перед телевизором сидит Михал Михалыч, на голове – наушники, на шее у него «шарф болельщика».  По телевизору идет футбол, слышен Голос Футбольного Комментатора, шум трибун.

 

Голос Футбольного Комментатора. В атаку, опять идет в атаку наш соперник. Но и мы не лыком шиты… Жестко, но так, чтоб не увидел судья, наш защитник остановил коленом соперника… Соперник лежит на газоне, прикидывается, что ему больно, но судья этого не замечает… Тем временем мяч переходит на половину гостей… Нападающий получает пас… Обрабатывает мяч, путается в своих длинных ногах, падает, но мяч подхватил Семак… Ох, какой у нас Семак! Всем семакам Семак! Обманный финт… Ну! Ну же! Бей! Черт тебя побери, семака этакого!

Михал Михалыч (выкрикивает). Куда бьешь? Мазила!.. Судью на мыло... Горчичник ему! Горчичник!.. Это был не подкат, а подсечка... Боковой судья валенок!.. Это пенальти! Чистый пенальти!.. Опять судью подкупили!

 

Явление 10

 

Там же.

К кладовке крадутся Лариса, Алла, Бутусов. Продвигаются к зачарованному футболом Михал Михалычу.

 

Бутусов (шепотом Ларисе). Давай, давай грешница! Морду кирпичом – и вперед!

Лариса. По твоей бы голове, Петр Иваныч, кирпичом-то!

Алла (подталкивая вперед Ларису). Смелей, подруга, смелей!.. Если мужчина не идет к женщине, она сама должна к нему подползти… Закон природы!

 

Бутусов и Алла силой способствуют Ларисе продвигаться к Михал Михалычу.

 

Голос Футбольного Комментатора. Ну что ж, вот и штрафной удар вблизи наших ворот. Доигрались… Очень важный штрафной удар в нынешней встрече. Возможно, он и решит судьбу матча. Наш голкипер взволнован. Просит капитана построить стенку… Наши ребята встают в шеренгу, складывают руки… (Михал Михалыч тоже встает, складывает руки…).

Лариса (тонко, заискивающе). Миша... Мишенька...

 

Михал Михалыч в какой-то момент слышит голос жены, от неожиданности, словно от опасности, вскакивает на стул. Лариса тянет руки к мужу, берет его за «шарф болельщика» и тянет к себе.

 

Голос Футбольного Комментатора. Го-ол! Нам все-таки забили! Зато как забили! Такой мяч приятно пропустить!

 

 

Явление 11

 

Квартира Утехиных. Гостиная, спальня.

На диване по-прежнему спит Бродяга.

Лариса, Михал Михалыч, Бутусов, Алла – в гостиной, пьют из бокалов вино и что-то говорят друг другу, что-то обсуждают, но ничего не слышно, понятно, что они что-то празднуют и пьют вино. Играет громкая ритмичная музыка. Все танцуют. Михал  Михалыч танцевать не умеет, мнется кое-как. Бутусов пляшет вприсядку, не попадая в ритм.

Все снова пьют вино.

Музыка кончается. Все, усталые, разбредаются по «своим углам».  Затем засыпают в разных позах. Михал Михалыч возле кровати в спальне. Лариса тоже в спальне, на кровати. В гостиной, на стуле спит  Алла. У стола Бутусов.

В какой-то момент начинает храпеть Михал Михалыч, потом его храп подхватывает Бутусов, потом в другой, высокой тональности начинает подхрапывать Алла, а потом – Лариса. Все начинают громко, на все лады храпеть.

Вдруг просыпается Бутусов. Он просыпается, но ведет себя и говорит будто бы во сне. Храп остальных утихает.

 

Бутусов. Фу ты! Ну ты! Чертовщина какая-то… (Берет в руки свое ружье.) А ведь в детстве я не собирался охотником быть. Я звездочетом хотел стать. Помню, мамку просил: «Мам, мам… Купи мне трубу подзорную! Буду на звезды глядеть. Вдруг новую звезду открою…» «Денег, – говорит, – сынок, нету. Погоди, вырастешь, купишь себе цельный телескоп…»  Я тогда, бывало, газету возьму, скручу ее как подзорную трубу и гляжу на звезды…(Откладывает ружье, берет газету скручивает ее как подзорную трубу и глядит на звезды.)   Гляжу, гляжу, аж резь в глазах появляется, всё свою звезду ищу. Но без телескопа не получилось… Потом вырос. Потом и деньги появились кой-какие, а на телескоп их жалко стало… На ружье потратился! Поскупился на телескоп-то… (Берет опять ружье и засыпает с ружьем, храпит.)

 

Просыпается Алла, оставаясь при этом будто бы во сне. Подходит к зеркалу.

Алла. В детстве перед зеркалом любила красоваться. Роли себе разные придумывала и играла. То королеву, то дрессировщицу тигров, то официантку, которая получает большие чаевые. Артисткой хотела стать! Даже после школы собиралась поступать в театральный… Но сосед с первого этажа – завхоз в местном театре – просветил… (Передразнивая завхоза.) «Да знаешь ли ты, глупая девчонка, что такое театр? Если ты не жена, не любовница режиссера, не дочка влиятельного чинуши, то всю жизнь будешь играть тень в окне да служанку со стаканом воды, без слов… И проживешь в бедности и зависти…» «А вдруг повезет? Стараться буду!» «А везет там только одной из сотни… Иди-ка ты лучше, голуба, ко мне буфетчицей работать. Тут ты не прогадаешь…» Я ему поверила. И пошла, пошла, пошла… (Снова засыпает.)

 

Просыпается Михал Михалыч, оставаясь при этом будто бы во сне.

Михал Михалыч. Я в школе активистом был. За успеваемость класса боролся. Стенгазету рисовал. Ненавидел двоечником и прогульщиков… А потом – бах! – двоечники и прогульщики получили аттестаты такие же, как у меня. Я – к завучу Марье Ивановне: «Почему так?! Почему?» – А она в глаза мне смотрит и говорит умным голосом: «Потому что потому – всё кончается на «у»!.. А в институте… Я же хорошо учился! А меня по распределению – туда, куда Макар баранов не гонял… Я – к ректору Федор Аркадьевич, кулаком себе в грудь стучу: «Почему так?! Почему?» – А он мне в глаза смотрит и умным голосом говорит… (В зал.) Что говорит?.. А? «Потому что потому, всё кончается на «у»! «Потому что потому, всё кончается на «у»! «Потому что потому, всё кончается на «у»! (Скандирует, словно болельщик на стадионе.) У-у-у-у… Шай-бу-у-у! Шай-бу-у-у! (Валится с ног и опять засыпает, храпит.)

 

Просыпается Лариса, оставаясь при этом будто бы во сне.

 

Лариса. Красивой хотелось быть. Самой красивой! Одеваться модно… Лучше всех! Чтоб все на меня любовались и говорили: ах, какая женщина! Но чтобы быть нарядной и стильной нужны деньги… А вот чтобы быть счастливой? Ведь счастье – настоящее счастье! – в деньгах не измеряется… И заветное желание не измеряется в деньгах. О нем тогда говорил бродяга. Где он, этот бродяга? (Лариса будто бы пытается выбраться из замкнутого пространства, она ищет, нащупывает руками выход, словно находится в потемках.) Разве у меня нет заветного желания, которое не стоит денег? Но оно же было! Оно и сейчас есть… В нашем дворе был парень. Он еще со школы всегда поздравлял меня с днем рождения, хотя мы с ним даже не дружили. Всякий раз утром в день моего рождения он рисовал краской на асфальте под моим окном белую розу. Так было год, два, три, четыре… Я ждала эту рисованную розу, ждала этот подарок... Но однажды, в день своего рождения, я бросилась утром к окну, чтобы увидеть розу. А там, под окном, стояла машина. Я выбежала во двор, чтобы найти водителя и прогнать его. Водитель появился, отогнал машину. А розы под ней не оказалось. Может, этот парень куда-то уехал, ушел служить в армию или женился… Я расплакалась. А водитель успокаивал меня, предложил мне с ним покататься и сказал, что купит настоящую розу. Что мне оставалось делать – я согласилась. Водителем был мой будущий муж Михаил, мой Михал Михалыч… Где он? (Она опять пытается найти выход из невидимого замкнутого пространства. Потом спохватывается.) Ах, мое заветное желание… Я мечтаю проснуться утром, подойти к окну и там, внизу, на асфальте, увидеть нарисованную белую розу… Ведь, наверное, тот парень с нашего двора был в меня немножко влюблен… Хоть чуть-чуть… (Снова засыпает, снова начинает сопеть.)

 

В какой-то момент Бродяга, который единственный спал без храпа,  просыпается.

Он осторожно поднимается с постели, осторожно надевает свои ботинки, берет с подушки куклу-арлекина. Бродяга на цыпочках обходит всех спящих. Потом направляется к выходу. Все спящие враз затихают, хотя и продолжают спать.

 

Бродяга рисует мелом на стене розу.

 

Бродяга (в зал). Любимые – не храпят...

( Уходит.)

 

Занавес